Вчера ходил к доктору Росбергу за рецептом. Раньше, как-то не обращал внимания, а в этот раз бросилось в глаза. Пожилые ходят на прием парами. Наступил период, когда "дамы сопровождают кавалеров". Хотя из тех пар, которых я встретил, "кавалеры" уже были далеко не кавалеры. Но один заерепенился и когда дама открыла ему дверь и предложила пройти первым. Как показывает статистика, за редким исключением, "кавалеры" уходят первыми.
пятница, 06 февраля 2015
1978 год. Диплом инженера-электрика защищен, но это совершенно ничего не меняло. Работал тогда на крунейшем руднике комбината, занимал выборную должность. С Олей мы решили, что карьеры в этой области, в которой на этот момент был занят, делать не буду. Значит надо было уходить. Директор рудника был моей работой доволен и сделал попытку меня оставить, обещая подбросить денег, о квартире вообще речи не было, хоть сейчас и хоть какую.Но мое решение было непреклонным. Оставался один вопрос: "Куда?" Каждое предприятие имело своего гланого электрика, каждый цех старшего электрика, ждать пока освободится место и думать было нечего. Да и свора цеховых электриков на местах сами мечтали встать на ступень выше. Так что шансов было ноль. В нашем горном техникуме освободилось место преподавателя элекроники и электротехники. Как я об этом узнал, мне сейчас не вспомнить, но меня взяли. Зароботки у преподавателя без стажа, копеечные, а у меня семья, жена и двое детей. Чтобы как-то выжить рботал по10-12 часов в день. Кроме основного предмета читал у буровиков "Оборудование", вел занятие у вечерников и даже вел "Автодело".На каникулах подрабатывал тем, что возил студентов в колхоз. Но все это не очень улучшало наше материальное состояние. Одна моя знакомая, узнав о моих проблемах, предложила перейти в организацию, где она работала. За сравнительно короткое время, я прошел от должности инженера, старшего инженера, прораба, старшего прораба до технического руководителя предприятия. "Затрубили трубы Иерехонские", то пришла перестройка, Союз рухнул. Наше головное предприятие было в России, Казахстану мы были не нужны. Все, фирма приказала дого жить. Наша фирма, в свое время, тесно сотрудничала с Цинковым заводом и поэтому, после развала, завод охотно взял меня в отдел Главного энергетика, заниматься КИПиА, а так же на мне лежала обязанность внедрения новейших средств контроля и управления технологией. И когда мне оставался сделать послений маленький шажок на самый верх, который был уже подготовлен и полностью обставлен, пришел вызов в Германию.
Ну как говорят: "Нет худа без добра".
Ну как говорят: "Нет худа без добра".
понедельник, 02 февраля 2015
Закончили. ЧЕТЫРЕ дня без выдергу с нарастающей скоростью. Последние штрихи наносились с закрытыми глазами и по инерции. Сейчас после душа состояние медузы, выброшенной на берег.
суббота, 31 января 2015
Давай, говорит, ремонт квартиры сделаем, начнем со спальни, но торопиться не будем, часик-два поработаем в день и хватит. Говорит ласково и при этом в глаза заглядывает, как кролику. Господи, ну чисто Лорелай поет, но башкой об камни , думаю, биться не буду. И говорю, так смело, головкой дернул, плечиком повел, сам в даль смотрю: "Извини, но я тебе не верю".Она вроде бы даже как-бы лицо обиженное сделала. "Да как ты такое выговорить-то смог?" "Я что тебя когда обманывала?" Я, так же гордо: "Да!" "Ну хорошо, я одна буду делать ремонт, а та фильмы смотри, в дневниках развлекайся". Что-то нехорошо стало мне от этих слов. Ладно, говорю, завтра и начнем. "А почему не сегодня?" Ну и понеслось. Вспомнил я стихотворение Некрасова "Железная дорога". "Труд этот, Ваня, был страшно тяжелый не по плечу одному ..." Мы же конечно вдвоем, но два дня и обои ободраны до бетона, потолки в спальне и в кухне побелены. "А скажика ты мне, сколько нам время надо, чтобы обои наклеить?" "Так ты же не хотела торопиться!" Ничего не сказала рыбка только ... вильнула.
"А большую комнату мы в этом году, наверно, делать не будем, сделаем в следующим ". Как я это услышал, на диванчик прилег, чтобы ,если в обморок упаду, затылком об пол не хряснуться, да и задремал.
"А большую комнату мы в этом году, наверно, делать не будем, сделаем в следующим ". Как я это услышал, на диванчик прилег, чтобы ,если в обморок упаду, затылком об пол не хряснуться, да и задремал.
четверг, 29 января 2015
Еще много историй мог бы я рассказать. О катодчиках, которые "дерут" цинк. В цехе, где они работают такие электрические поля, что гвоздь привязанный на нитку начинает сам, как бешеный вращаться, а от электролитных ванн идут постоянное испарения серной кислоты и в этой атмосфере они работают без защитных средств, потому что "драть" по другому невозможно.В Европе цинк "дерут" только машинами и уже давно.О кислородной станции, где всюду стоят ванны с водой. Содержание кислорода в водухе цеха высокое, он пропитывает одежду и возможно ее самрвозгорание. Чтобы не сгореть зажива, человек должен броситься в ванну с водой. О работе на руднике, где гибель человека в шахте, это почти что обыденность. О руднике, где был смертельно травмирован сам директор этого рудника. Когда цинк с этого комбината принят за эталон чистоты на Английской бирже цветных металлов, а Испания этот цинк отметила Звездой(извините, не помню какая, кажется брилиантовая), кто будет думать о таких мелочах, как здоровье человека. Министру цветной металлургии товарищу Ломако пожаловались, что свинцовый завод травит город газом двуокиси серы, люди задыхаются. Он сказал, что только этот комбинат производит самый дешевый свинец и он быстрее закроет два ругих свинцовыз завода, чем один этот. Но я думаю, что уже достаточно этих мрачных историй. Нужно остановиться и оглядеться.
PS. Когда увидел, что в Германии даже частники ставят оцинкованные заборы и медную "ливневку", я вспомнил наши заборы и алюминивый кабель, которым я всю жизнь работал.
PS. Когда увидел, что в Германии даже частники ставят оцинкованные заборы и медную "ливневку", я вспомнил наши заборы и алюминивый кабель, которым я всю жизнь работал.
Цинковый завод, обжиговый цех, обжиговые печи. Эта печь кипящего слоя. Кипящий слой, это слой раскаленной до 900 градусов пали, кипящей в струях, обогащенного кислородом до 33%, воздуха. Сверху, чтобы процесс обжига не прерывался, подается концентрат. Если подается мало, процесс может затухнуть, но вот когда подается много, то происходит спекание, а не горение. Образуется "козел". Чтобы привести в рабочее состояние печь, необходимо этого "козла" вытащить, но необходимо выполнить одно условие, не дать "козлу замерзнуть", тогда он преращается в монолит, которого взять нечем. Остается выдергивать его вместе с подиной, а значит разрушать печь.
Когда обжиговики "засаживают козла" добровольцев собирают со всего завода. Чем больше, тем лучше. Тепература "козла" не должна упасть ниже 600°. Доброволец одетый в несколько суконных костюмов, пропитанных водой, в воленках и суконных руковицах, противогазе и толстенной шапке, шея замотана полотенцем с ломом на перевес бросается в печь. Его задача сделать несколько ударов ломом по "козлу". У люка печи выстраивается очередь из так же одетых добровольцев. Как только один выскакивае, на смену ему бросается другой. Нельзя терять время. "Козел может дать дуба". Тот, кто выскочил из печи, его уже ждут, попадает в руки помощников, которые начинают срывать с него одежду, начавшая уже местами дымиться. Срывают противогаз. Он особенно раскаляется, да так, что могу быть ожоги лица. Когда часть "козла" раздолбили, другие добровольцы с лапатами выбрасывают обломки из печи. Достаточно сделать было один-два броска. Но вот печь очищена, каждый, кто был в печи, получал от директора завода в конвертике 50 рублей. Потом шли мыться и по домам. Водку после "козла" не пили. Главное побыстрее добраться домой.
Время "козлов" прошло, уровень контроля и автоматики поднялся до такого уровня, что "завалить" печь стало невозможно.
Когда обжиговики "засаживают козла" добровольцев собирают со всего завода. Чем больше, тем лучше. Тепература "козла" не должна упасть ниже 600°. Доброволец одетый в несколько суконных костюмов, пропитанных водой, в воленках и суконных руковицах, противогазе и толстенной шапке, шея замотана полотенцем с ломом на перевес бросается в печь. Его задача сделать несколько ударов ломом по "козлу". У люка печи выстраивается очередь из так же одетых добровольцев. Как только один выскакивае, на смену ему бросается другой. Нельзя терять время. "Козел может дать дуба". Тот, кто выскочил из печи, его уже ждут, попадает в руки помощников, которые начинают срывать с него одежду, начавшая уже местами дымиться. Срывают противогаз. Он особенно раскаляется, да так, что могу быть ожоги лица. Когда часть "козла" раздолбили, другие добровольцы с лапатами выбрасывают обломки из печи. Достаточно сделать было один-два броска. Но вот печь очищена, каждый, кто был в печи, получал от директора завода в конвертике 50 рублей. Потом шли мыться и по домам. Водку после "козла" не пили. Главное побыстрее добраться домой.
Время "козлов" прошло, уровень контроля и автоматики поднялся до такого уровня, что "завалить" печь стало невозможно.
среда, 28 января 2015
Жить на зарплату фудожника оформителя становилось все труднее. Нашел работу в сернокислотном цехе электриком. Одновременно со мной пришел в бригаду и Геннадий. Работали мы прилежно и скоро нам предложили перейти на обслуживание электрофильтров. С одной стороны ма становились практически независимыми ни от кого, но с другой стороны работа требовала особой осторожности и не позволяла расслаблятся. Электрофильтры сернокислотного производства это такая гадость скажу я вам.Огромные бочки метров 5 в диаментре и высотой метров 15, в которых установлены освинцованные элетроды, находящиеся под напряжением 85 кВ (85000 В), через которую проходит газ двуокись серы, который под действием эл. полей очищается от пыли. Значит эти фильтры надо чистить, а так же содержать в идеальном порядке высоковольтное оборудование. Я бы мог часами рассказывать о цинковом заводе и о сернокислотном производстве, но не хочу утомлять внимания тех, кто это будет читать. Постораюсь быть кратким. Работать приходилось в противогазах. Если вдыхаемый воздух становился теплее, необходимо было срочно менять "банку" (сам фильтр противогаза).Как говорилось: "Банка шла на прообой". В противогазе работать трудно, плохо видно, лицо потеет, а так как работали в загазованной атмосфере, пот постепенно превращался в кислоту и лицо щипало. Для того чтобы избежать некоторых неудобств, делалась "соска". Банка со шлангом, верхняя гайка, с помощью которой шланг присоединяется к маске, убрается. Резина шланга заворачивается и делается ввиде загубника и берется в рот. Конечно выглядит не очень изящно, но работать легче. Один недостаток, быстро разрушались зубы. Работая в "соске" необходимо было привыкну к особой системе дыхания. Вдох через рот, выдох через нос. Спецодеждой служили толстые суконные костюмы, которые носились зимой и летом. Другого ничего носить было невозможно, после одной смены простая одежда превращалась в труху.Эл.фильтры имели поддоны, которые необходимо было периодически разгружать. Для этого мы получали "скафандры", полностью герметический костюм из мягкого прозрачного пластика, с принудительной подачей воздуха из вне, потому что то, что мы выгреболи было похлеще атомной бомбы и когда я приползал с работыы и падал трупом, Оля уже знала, чистили поддоны. Одно было утешение, хорошо платили, а еще была "каша", талоны на спецпитание, которые стоили 90 копеек и конечно же шел первый список. Он позволял раньше выдти на пенсию. Но скоро представился случай и я ушел на выборную должносить на рудник.
вторник, 27 января 2015
Драва, уголь в течении зимы были нужны в течении зимы каждый день, а когда наступали лютые холода, столбик темометра опускался до отметки -45,-48 градусов, топить печь приходилось круглосуточно. Когда дома было установлено местное паровое отопление, расход дров и угля немного снизился, тем не менее, это была значительная статья расходов. Я не знаю откуда, но однажды к нашим воротам подьехал самосвал и высыпал огромную кучу опилок. Они предназначались для для того, чтобы снизить наши расходы на уголь и дрова. Бабушке опилки понравились, но у них был один недостаток, они быстро сгорали и, чтобы они горели подольше, она решила набить ими полностью топку.Когда дрова хорошо разгорелись, из сарая я принес полную жестянную ванну (в таких ваннах купали раньше ребятишек, стирали белье) опилок и она всю ее высыпала в печь.. Не знаю,как много прошло время, врыв потряс дом. Взвилась в воздух кастрюля, оставленная на плите, довольно высоко подпрыгнули вьюшки и откуда только можно, из каждой маленькой щелочки, что была в печьке, вылетела сажа, черная и жирная, которая покрыла непроницаемым слоем все в кухне. Никто тогда не знал, что из-за того, что снизился приток кислорода в топке, произошла возгонка древесины с образованием горючего газа и когда концентрация достигла критической точки, он взорвался. Пока опытным путем подбирался оптимальный обьем опилок, еще один раз нашу кухню потряс взрыв, но он уже был последний. Оптимальный обьем был найден. Опилки стали безопасными.
понедельник, 26 января 2015
Когда у меня появился отчим, он появился не просто так, а верхом на мотоцикле марки ИЖ-49. В те давние стародавние времена техники было в часной собственности мало и оказалось так, что мотоцикл отчима был едиственным транспортным средством на нашей улице. Неизменным попутчиком во всех поездках стал я. Гордо восседая на огромной резиновой лепешке заднего сидения и держась ручку в форме кольца, ловя завистливые взгляды патцанов, под треск мотоциклетного выхлопа, увозила меня это немного неказистое транспортное средство в мое очередное путешествие. Но вот у соседа, что жил напротив, Ивана Катасонова появился тоже мотоцикл, но уже современной марки ИЖ-56. Дядя Ваня, как я его звал, работал машинистом на маневровом паровазе на нашей станции. Однажды, когда я возвращался со школы, он меня увидел и предложил прокатиться. Конечно же я не отказался и был от этой короткой поездки на "седьмом небе". Сама Катасониха преподавала историю в нашей школе и так получилось, что сделал ей несколько действующих моделей для ее кабинета. Их две девчонки-погодки, младшая была на год меня старше, не обращали на меня никакого внимания. Вообще меня не замечали. В середине лета, в разгар ягодного сезона, договорились дядя Ваня с отчимом поехать за ягодой. Катасонов взялсвою младшенькую, отчим, естественно, меня. Рано утром тронулись в путь. Но с первых километров путешествие не заладилось. На нашем мотоцикле пропала 2-я скорость, но это ничуть владельца мотоцикла не смутило и мы продолжали весело двигаться дальше. Ежели бы мы знали, что нас ждет впереди, мы бы так не веселились, а наверно повернули бы вспять. Ягоды оказалось видимо-невидимо. Переезжая с места на место по бездорожью, мы оборвали выхлопную трубу. Чтобы не таскать за собой еще и трубу, решили положить ее под куст, чтобы на обратном пути ее забрать. На обратном пути мы не нашли ни куста, ни трубы. Как говорят, что беда не приходит одна. Отчим оставил зажигание включенным и аккумулятор разрядился. "Подкурились" от аккумулятора дяди Вани, поехали, но стал барахлить генератор, наш аккумулятор не получал зарядки и мы встали. После нескольких "прикурок" аккумулятотор соседа тоже сел. Приехали. Наступила ночь. Потянуло холодом.Теплой одежды у на с собой не было. Соседская девчонка столбиком, как суслик, приседала на камень, во время очередной "перебежки" и дрожжала от ночного холода, я же спускался под откос, ложился на камни, которые хранили дневное тепло и засыпал. Перед тем, как сделать следующую пробежку, меня будили и так мы добрались до будки буровиков стоящей в стороне от дороги, где и расположились на ночлег. Утром разбудили нас рабочии , пришедшие на работу. Самое удивительное было то, что мотоцикла завелись, как говорят " с полоборота" и без каких либо мы проблем добрались до дома. Мать и бабушка провели не самую лучшую ночь в своей жизни, но были очень рады тому, что так все так благополучно закончилось. Мы были живы и здоровы, а еще наши ведра были полны ягоды-клубники. Для меня нет ничего вкуснее, чем варенье из неё.
После наших ягодных приключений, я не выхожу из дома никогда , отправляясь пусть даже в самое короткое путешествие и пусть даже в самый знойный день, без теплой вещи в руках.
После наших ягодных приключений, я не выхожу из дома никогда , отправляясь пусть даже в самое короткое путешествие и пусть даже в самый знойный день, без теплой вещи в руках.
воскресенье, 25 января 2015
Пришел со школы домой. Никого. На столе записка :"Погиб дядя Валя, уехали на похороны."
Дядя Валя мне нравился, он был веселый,пухленький коротышка, постоянно шутил, здорово рассказывал анекдоты и чтобы еще было смешнее издавал горлом звуки, которые немного напоминали кряканье. Это "кряканье" так сильно вошло в привычку, что даже когда он не шутил, продалжал "крякать". И вот он погиб. Жаль было конечно, что меня не взяли с собой, но я понимал, что сообщение о гибели пришло неожиданно и выезжать надо было срочно и ждать меня со школы не представлялось возможным.
Сидеть одному дома было ужасно скучно. Решил прогуляться по двору. Я знал что за столо, вкопанном между двумя домами, нашим и соседним, собирались игроки в "Лото". Оттуда часто были слышны выкрики: "Барабанные палочки, Туда сюда ..." Чтобы было веселее, так выкрикивали считываемые с "боченочков" цифры. Даже не знаю, как и назвать-то это, прозвищами что ли. "Барабанные палочки", это была цифра 11, а "Туда сюда", 69. Почти каждая цифра носила своё "прозвище" и новички , начиная играть, всегда просили уточнения. Подошел, спросил дозволения участвовать в игре. Мне охотно разрешили. Больше участников игры, больше банк. Одна игральная карта стоила копейку. "Лото" мне понравилось и все три дня, каждый вечер, пока никого не было дома, я выходил играть.К концу третьего дня, уходя домой, в моем кармане лежало денег 1 рубль25копеек. На четвертый день, когда все вернулись домой, я уже не имел возможности принять участия в игре, играть на деньги мне просто запретили.
Наша улица пользовалась пользовалась дурной славой. Гулять в темное время суток по ней было не безопасно. Местных хулиганов я хоршошо знал, но они меня не трогали. Вечерами мы встречались на "лавочках", слушал, как они играют на гитарах и не больше, а когда приходило время уходил домой. Жили, я сам по себе, они сами по себе. Но однажды я их очень удивил. Я попросил сыграть со мной в карты. Его звали Мишкой, был главным среди местной шпаны, он очень спокойно мне обьяснил, что если я сяду играть, то не смогу у него выиграть. Я сказал, что знаю, но я буду играть на все деньги, что у меня есть и выгреб всю мелочь, какую выиграл в "Лото", именно все 1 рубль 25копеек. Игра длилась не долго. Уже после второй раздачи я лишился их полностью. Мишка смотрел на меня с интересом, не понимая того, почему это я ничуть не огорчился проигрышу, а даже как бы остался доволен результатами игры. Я был доволен тем, что навсегда избавился даже от малейшего желания играть на деньги. Так оно и случилось.
Дядя Валя мне нравился, он был веселый,пухленький коротышка, постоянно шутил, здорово рассказывал анекдоты и чтобы еще было смешнее издавал горлом звуки, которые немного напоминали кряканье. Это "кряканье" так сильно вошло в привычку, что даже когда он не шутил, продалжал "крякать". И вот он погиб. Жаль было конечно, что меня не взяли с собой, но я понимал, что сообщение о гибели пришло неожиданно и выезжать надо было срочно и ждать меня со школы не представлялось возможным.
Сидеть одному дома было ужасно скучно. Решил прогуляться по двору. Я знал что за столо, вкопанном между двумя домами, нашим и соседним, собирались игроки в "Лото". Оттуда часто были слышны выкрики: "Барабанные палочки, Туда сюда ..." Чтобы было веселее, так выкрикивали считываемые с "боченочков" цифры. Даже не знаю, как и назвать-то это, прозвищами что ли. "Барабанные палочки", это была цифра 11, а "Туда сюда", 69. Почти каждая цифра носила своё "прозвище" и новички , начиная играть, всегда просили уточнения. Подошел, спросил дозволения участвовать в игре. Мне охотно разрешили. Больше участников игры, больше банк. Одна игральная карта стоила копейку. "Лото" мне понравилось и все три дня, каждый вечер, пока никого не было дома, я выходил играть.К концу третьего дня, уходя домой, в моем кармане лежало денег 1 рубль25копеек. На четвертый день, когда все вернулись домой, я уже не имел возможности принять участия в игре, играть на деньги мне просто запретили.
Наша улица пользовалась пользовалась дурной славой. Гулять в темное время суток по ней было не безопасно. Местных хулиганов я хоршошо знал, но они меня не трогали. Вечерами мы встречались на "лавочках", слушал, как они играют на гитарах и не больше, а когда приходило время уходил домой. Жили, я сам по себе, они сами по себе. Но однажды я их очень удивил. Я попросил сыграть со мной в карты. Его звали Мишкой, был главным среди местной шпаны, он очень спокойно мне обьяснил, что если я сяду играть, то не смогу у него выиграть. Я сказал, что знаю, но я буду играть на все деньги, что у меня есть и выгреб всю мелочь, какую выиграл в "Лото", именно все 1 рубль 25копеек. Игра длилась не долго. Уже после второй раздачи я лишился их полностью. Мишка смотрел на меня с интересом, не понимая того, почему это я ничуть не огорчился проигрышу, а даже как бы остался доволен результатами игры. Я был доволен тем, что навсегда избавился даже от малейшего желания играть на деньги. Так оно и случилось.
суббота, 24 января 2015
Зима подходила к концу. Снег начал понемногу таять, на дорогах стали появлятся лужи. После захода солнца становилось холоднее, лужи покрывались ледком, который звонко хрустел под колесами "скорой помощи", которая везла в хирургическое отделение городской больницы для проведения срочной аперации по удалению аппендицита. Мать сопровождала меня и похоже от собственного страха непрерывно повторяла: "Ты не бойся, это не страшно".
Прошло почти пятьдесят лет. Я переехел в Германию, но до того момента, пока анестезист больницы "Мария Штерн", что находится в городе Бад Нейенар Арвайлер, не уставился на меня округлившимися глазами, я продолжал думать, что в той операци по удалению аппендицита ничего необычного не было. Когда он зашел в палату, где я лежал в ожидании операци (грохнулся с лестницы и сломал очень замысловато руку. Чтобы ее собрать в кучу, надо было установить титановую пластину, закрепив ее 5-ю шурупами) лицо у него было обыденно-ровнодушное. Бестрасным голосом, верно не в первый раз, начал задавать вопрося: " Вес. Рост ( а рост-то на фига, что они для меня на всякий случай гробик решили подготовить?). Были ли ранее операции? Вид наркоза." Я сказал, что не знаю, как это называется, когда уколы новокаина делают в живот. Лицо его начало меняться, видно что человек что-то не понимает, но спросить боится, могут ведь и за дурака принять. Пауза затягивалась. "Как?" вдруг выдавил из себя врач. "Что как?" попытался уточнить я. "Как новокаин?" с еще большей нерешительностью задал вопрос он."Вот так просто новокаин?" последовала новая попытка удостовериться, что все услышенное это правда. "Да, просто" подтвердил я. Глаза его округлились. "Ага" сказа он и, как-то боком, почему-то стараясь на меня не смотреть, он покинул палату.
Через три года, когда я вновь оказался в этом же отделении, мне должны были удалить пластину , шурупы, как оказалось тоже, лежал, как и в прошлый раз в палате, вошла женщина-врач. Она сказала, что она анестезист. Спросила она меня только об одном: "Правда ли, что мне делали операцию аппендицита без анестезии?" "Да, это правда". Она улыбнулась и сказала, что за мной скоро придут.
Прошло почти пятьдесят лет. Я переехел в Германию, но до того момента, пока анестезист больницы "Мария Штерн", что находится в городе Бад Нейенар Арвайлер, не уставился на меня округлившимися глазами, я продолжал думать, что в той операци по удалению аппендицита ничего необычного не было. Когда он зашел в палату, где я лежал в ожидании операци (грохнулся с лестницы и сломал очень замысловато руку. Чтобы ее собрать в кучу, надо было установить титановую пластину, закрепив ее 5-ю шурупами) лицо у него было обыденно-ровнодушное. Бестрасным голосом, верно не в первый раз, начал задавать вопрося: " Вес. Рост ( а рост-то на фига, что они для меня на всякий случай гробик решили подготовить?). Были ли ранее операции? Вид наркоза." Я сказал, что не знаю, как это называется, когда уколы новокаина делают в живот. Лицо его начало меняться, видно что человек что-то не понимает, но спросить боится, могут ведь и за дурака принять. Пауза затягивалась. "Как?" вдруг выдавил из себя врач. "Что как?" попытался уточнить я. "Как новокаин?" с еще большей нерешительностью задал вопрос он."Вот так просто новокаин?" последовала новая попытка удостовериться, что все услышенное это правда. "Да, просто" подтвердил я. Глаза его округлились. "Ага" сказа он и, как-то боком, почему-то стараясь на меня не смотреть, он покинул палату.
Через три года, когда я вновь оказался в этом же отделении, мне должны были удалить пластину , шурупы, как оказалось тоже, лежал, как и в прошлый раз в палате, вошла женщина-врач. Она сказала, что она анестезист. Спросила она меня только об одном: "Правда ли, что мне делали операцию аппендицита без анестезии?" "Да, это правда". Она улыбнулась и сказала, что за мной скоро придут.
пятница, 23 января 2015
Через дом от нас, выше по улице в огромном доме под красной железной крышей, жила семья Витьки Сурова. Витькина мать, отец, дед и бабка, а еще маленькая собачушка, страстный охотник на крыс, которые водились в обилии, но только в их усадьбе. Необьяснимый феномен. Витька Суров был непременный участник всех наших уличных игор, мой друг и одновременно враг. Периодически мы дрались, я его поколачивал и тогда на его сторону вставал Мишка Юсов, дом которого стоял рядом с с домом Витьки и был нашим ровесником, которого я тоже периодически поколачивал. Так как в одиночку им справиться со мной не получалось, они обьединялись, пытаясь застать меня в расплох. Но очень скоро обиды забывались, потому что втроем было играть много интересней , чем им вдвоем.
В самом конце 50-х Суровы купили телевизор. Это был первый телевизор на нашей улице. Назывался он "Рекорд". Это вам не какойто там КВН, перед крошечным экраном которого стояла огромная линза, заполненная водой, чтобы как-то увеличить изображение. На вечерние сеансы телевизионных передач приглашались все жители нашего участка улицы. Телевиденье тогда только вставало на ноги и передачи, довольно часто прерывались "техническими перерывами", которые были иногда довально продолжительнами. Во время перерывов зрители делились на две половины, мужчины выходили на улицу покурить, женщины садились поближе друг к другу и вели беседу.Часто в более позднее время показывали фильмы, которые детям до 16 лет смотреть запрещалось и нас ребятишек разгоняли по домам. В центре "зрительного зала" на табуретке, принесенной с собой, восседал Митя Вашкевич, который периодически отпускал реплики, пытался комментировать. На него шикали. На какое-то время он замолкал, но это длилось не долго. Митя Вашкевич, был самой заметной фигурой на нашей улице и думаю он достоин отдельного рассказа, но это уже в следующий раз.
Продолжение следует.
В самом конце 50-х Суровы купили телевизор. Это был первый телевизор на нашей улице. Назывался он "Рекорд". Это вам не какойто там КВН, перед крошечным экраном которого стояла огромная линза, заполненная водой, чтобы как-то увеличить изображение. На вечерние сеансы телевизионных передач приглашались все жители нашего участка улицы. Телевиденье тогда только вставало на ноги и передачи, довольно часто прерывались "техническими перерывами", которые были иногда довально продолжительнами. Во время перерывов зрители делились на две половины, мужчины выходили на улицу покурить, женщины садились поближе друг к другу и вели беседу.Часто в более позднее время показывали фильмы, которые детям до 16 лет смотреть запрещалось и нас ребятишек разгоняли по домам. В центре "зрительного зала" на табуретке, принесенной с собой, восседал Митя Вашкевич, который периодически отпускал реплики, пытался комментировать. На него шикали. На какое-то время он замолкал, но это длилось не долго. Митя Вашкевич, был самой заметной фигурой на нашей улице и думаю он достоин отдельного рассказа, но это уже в следующий раз.
Продолжение следует.
Летний солнечный день. Высокий, очень высокий мужчина, но я как-то знаю, что это мой отец. На нем серый плащ. Я пытаюсь разглядеть его лицо, но солце слепит глаза. В руках у меня лист бумаги с моим рисунком. Нарисован грузовой автомобиль коричневым карандашом. В кабине автомобиля шофер, в кепке. Я спрашиваю: "Отгадай, кто это нарисовал?" Он ответил: "Это ты нарисовал. Хороший рисунок."
Это единственный раз, когда отец навестил меня. Нет, никаких гостинцев он мне не приносил. Больше я его не видел, если не считать день его похорон.
Из рассказов бабушки. Иван закончил школу в окурат перед войной и когда она началась, отправился в военкомат, просится добровольцем на фронт. Но к этому времени шахты опустели, а Родине нужна была руда и его отправили рудник, проходчиком. "Все для фронта, все для Победы", а значит можно было не подводить воду к буровым станкам, бурили на сухую. Очень скоро отец заработал силикоз и не мог больше оставаться в шахте. Его отправляют на фронт. По тем временам он был очень грамотным, закончил десятилетку. Это определило его дальнейшую фронтовую судьбу, его определили в штаб писарем. Но служба в штабе не спасла его от фронтовой болезни, от туберкулеза, да и его силикоз очень тому способствовал. Окончание войны застала его не в Берлине, но так как он был демобилизаван не эшелоном, то сделав крюк, заехал Берлин и, как он уверял мать, оставил надпись на стене Рейхстага. Потом сделав еще один крюк, заехал с товарищами в Москву.Когда ехали на автобусе по Москве, увидели в окно огромное здание на котором красовались три буквы ГУМ. Товарищи, зная о его "высоком" образовании, как человека много знающего, спросили: "Что значит эти три буквы?" Отец, не моргнув глазом ответи: "Главное управление милиции." После он ставил своих товарищей на вокзале и вернулся к этому зданию и узнал, что же на самом деле обозначают эти буквы.
Его "дембельский" чемодан был невероятно тяжелый и все думали, что несметные трофейные богатства в нем и может даже золото. В его чемодане были труды Ленина, Мркса, Сталина.
Это единственный раз, когда отец навестил меня. Нет, никаких гостинцев он мне не приносил. Больше я его не видел, если не считать день его похорон.
Из рассказов бабушки. Иван закончил школу в окурат перед войной и когда она началась, отправился в военкомат, просится добровольцем на фронт. Но к этому времени шахты опустели, а Родине нужна была руда и его отправили рудник, проходчиком. "Все для фронта, все для Победы", а значит можно было не подводить воду к буровым станкам, бурили на сухую. Очень скоро отец заработал силикоз и не мог больше оставаться в шахте. Его отправляют на фронт. По тем временам он был очень грамотным, закончил десятилетку. Это определило его дальнейшую фронтовую судьбу, его определили в штаб писарем. Но служба в штабе не спасла его от фронтовой болезни, от туберкулеза, да и его силикоз очень тому способствовал. Окончание войны застала его не в Берлине, но так как он был демобилизаван не эшелоном, то сделав крюк, заехал Берлин и, как он уверял мать, оставил надпись на стене Рейхстага. Потом сделав еще один крюк, заехал с товарищами в Москву.Когда ехали на автобусе по Москве, увидели в окно огромное здание на котором красовались три буквы ГУМ. Товарищи, зная о его "высоком" образовании, как человека много знающего, спросили: "Что значит эти три буквы?" Отец, не моргнув глазом ответи: "Главное управление милиции." После он ставил своих товарищей на вокзале и вернулся к этому зданию и узнал, что же на самом деле обозначают эти буквы.
Его "дембельский" чемодан был невероятно тяжелый и все думали, что несметные трофейные богатства в нем и может даже золото. В его чемодане были труды Ленина, Мркса, Сталина.
четверг, 22 января 2015
Скорее о бабушкиных братьях. Одного звали Иван, другого Гурьян. Бабушка иногда называла его Гуринька. Иван жил в городе и у него была жена, которую звали Аганя. Это была малоподвижная, довольно полная женщина, которая, когда бы мы не приходили в гости, встречала нас сидя у раскрытой печке на маленькой тубаретке и курила, пуская дым в топку. Бабушка ее не любила, называя ее "балованной". Гурьян жил в деревне, которая называлась "Большая речка". Он был тоже, как и бабушка ,невысокого роста, сухощавый и очень подвижный, говорил тороплива и от этого не очень разборчиво. С четырьмя классами образования, работая заготовителем, умудрялся вести дело так, что и "волки были довольны и овцы сыты". Жена его, которую бабушка называла не иначе, как Елена Климовна, дородная, громкоголосая, страшная матершинница, с черными как смоль волосами, темнокожая, которая родила Гурьяну двух темных, "головёшки", и двух льноволосых патцанов.
Дед Гурьян называл меня не иначе, как "внучком". Своего деда я не знал. Он рано умер, как и отец от туберкулёза и тоже в 33 года. Зная из истории семьи, что дед и отец умерли очень рано, я не без страха ожидал того дня, когда мне исполнится 33..
Продолжение следует.
Дед Гурьян называл меня не иначе, как "внучком". Своего деда я не знал. Он рано умер, как и отец от туберкулёза и тоже в 33 года. Зная из истории семьи, что дед и отец умерли очень рано, я не без страха ожидал того дня, когда мне исполнится 33..
Продолжение следует.
Я был сегодня сильно удивлен, конечно я надеялся на то что кто-то прочтет мои мемуары, но такая положительная реакция со стороны моих читателей, была большой неожиданностью.
В 1963 году мы продали в дом. Мать получила назначение по службе и мы переехали в другой город, вернее это был бальшой поселок, позже их стали называть поселками городского типа. В конце улицы, на которой мы получили жилье, стояла школа. Все ее называли "Гробуха", наверно прозвали ее так, потому что это был длинный одноэтажный рубленный барак серо-коричневого цвета. В этой школе еще до войны училась мать. В этой "Гробухе" суждено было закончить восьмой класс, стать комсомольцем в День Рождения Вождя, научится целоваться и Генка Артес рассказал мне много интересного о девушка, о чем я раньше совершенно не догадывался. Отчим сильно запил, все требовал свою долю денег от продажи дома. Деньги он получил, но мать его выгнала. Через несколько месяцев он обьявился со справкой из наркодиспансера, в которой уверялось, что он закончил лечение и более не пьет. Летом 1965 года мать в очередной раз получила повышение по службе и мы переехали в город рудников и двух заводов, цинкового и свинцового заводов, которые нещадно газили окислами серы.Иногда концентрация газа доходила до такой степени, что становилось трудно дышать, глаза слезились, кожу лица щипало.
Десятилетку заканчивал в школе №8.Школу можно было бы закончить с серебрянной медалью, но мешала тройка про обществоведению, которую влепила одна учительница, чтобы отомстить матери, которую она приревновала к своему мужу. Зная всю эту историю , я отказался от перездачи. На выпускном вечере бегали воровать розы с городской клумбы и пили красное винишко тайком за углом школы. Началась подготовка к поступлению в институт.
Продолжение следует.
В 1963 году мы продали в дом. Мать получила назначение по службе и мы переехали в другой город, вернее это был бальшой поселок, позже их стали называть поселками городского типа. В конце улицы, на которой мы получили жилье, стояла школа. Все ее называли "Гробуха", наверно прозвали ее так, потому что это был длинный одноэтажный рубленный барак серо-коричневого цвета. В этой школе еще до войны училась мать. В этой "Гробухе" суждено было закончить восьмой класс, стать комсомольцем в День Рождения Вождя, научится целоваться и Генка Артес рассказал мне много интересного о девушка, о чем я раньше совершенно не догадывался. Отчим сильно запил, все требовал свою долю денег от продажи дома. Деньги он получил, но мать его выгнала. Через несколько месяцев он обьявился со справкой из наркодиспансера, в которой уверялось, что он закончил лечение и более не пьет. Летом 1965 года мать в очередной раз получила повышение по службе и мы переехали в город рудников и двух заводов, цинкового и свинцового заводов, которые нещадно газили окислами серы.Иногда концентрация газа доходила до такой степени, что становилось трудно дышать, глаза слезились, кожу лица щипало.
Десятилетку заканчивал в школе №8.Школу можно было бы закончить с серебрянной медалью, но мешала тройка про обществоведению, которую влепила одна учительница, чтобы отомстить матери, которую она приревновала к своему мужу. Зная всю эту историю , я отказался от перездачи. На выпускном вечере бегали воровать розы с городской клумбы и пили красное винишко тайком за углом школы. Началась подготовка к поступлению в институт.
Продолжение следует.
Я был сегодня сильно удивлен, конечно я надеялся на то что кто-то прочтет мои мемуары, но такой положительной реакции со стороны моих читателей, была большой неожиданностью.
В 1963 году мы продали в дом. Мать получила назначение по службе и мы переехали в другой город, вернее это был бальшой поселок, позже их стали называть поселками городского типа. В конце улицы, на которой мы получили жилье, стояла школа. Все ее называли "Гробуха", наверно прозвали ее так, потому что это был длинный одноэтажный рубленный барак серо-коричневого цвета. В этой школе еще до войны училась мать. В этой "Гробухе" суждено было закончить восьмой класс, стать комсомольцем в День Рождения Вождя, научится целоваться и Генка Артес рассказал мне много интересного о девушка, о чем я раньше совершенно не догадывался. Отчим сильно запил, все требовал свою долю денег от продажи дома. Деньги он получил, но мать его выгнала. Через несколько месяцев он обьявился со справкой из наркодиспансера, в которой уверялось, что он закончил лечение и более не пьет. Летом 1965 года мать в очередной раз получила повышение по службе и мы переехали в город рудников и двух заводов, цинкового и свинцового заводов, которые нещадно газили окислами серы.Иногда концентрация газа доходила до такой степени, что становилось трудно дышать, глаза слезились, кожу лица щипало.
Десятилетку заканчивал в школе №8.Школу можно было бы закончить с серебрянной медалью, но мешала тройка про обществоведению, которую влепила одна учительница, чтобы отомстить матери, которую она приревновала к своему мужу. Зная всю эту историю , я отказался от перездачи. На выпускном вечере бегали воровать розы с городской клумбы и пили красное винишко тайком за углом школы. Началась подготовка к поступлению в институт.
Продолжение следует.
В 1963 году мы продали в дом. Мать получила назначение по службе и мы переехали в другой город, вернее это был бальшой поселок, позже их стали называть поселками городского типа. В конце улицы, на которой мы получили жилье, стояла школа. Все ее называли "Гробуха", наверно прозвали ее так, потому что это был длинный одноэтажный рубленный барак серо-коричневого цвета. В этой школе еще до войны училась мать. В этой "Гробухе" суждено было закончить восьмой класс, стать комсомольцем в День Рождения Вождя, научится целоваться и Генка Артес рассказал мне много интересного о девушка, о чем я раньше совершенно не догадывался. Отчим сильно запил, все требовал свою долю денег от продажи дома. Деньги он получил, но мать его выгнала. Через несколько месяцев он обьявился со справкой из наркодиспансера, в которой уверялось, что он закончил лечение и более не пьет. Летом 1965 года мать в очередной раз получила повышение по службе и мы переехали в город рудников и двух заводов, цинкового и свинцового заводов, которые нещадно газили окислами серы.Иногда концентрация газа доходила до такой степени, что становилось трудно дышать, глаза слезились, кожу лица щипало.
Десятилетку заканчивал в школе №8.Школу можно было бы закончить с серебрянной медалью, но мешала тройка про обществоведению, которую влепила одна учительница, чтобы отомстить матери, которую она приревновала к своему мужу. Зная всю эту историю , я отказался от перездачи. На выпускном вечере бегали воровать розы с городской клумбы и пили красное винишко тайком за углом школы. Началась подготовка к поступлению в институт.
Продолжение следует.
среда, 21 января 2015
В 1958 году в возрасте 33 лет умер отец. Гроб стоял в красном уголке предприятия, на котором он работал. Его новая жена не захотела сильно заморачиваться с похоронами. Меня и моего сводного брата, тихого черноволосого мальчика, тоже очень похожего на отца (мать сохранила фотогорафию отца, паспортного формата и если бы я не знал, что это мой отец, то с полной уверенностью заявил бы, что это моя фотография) посадили на табуретках у гроба. Кроме нас никого больше не было. Люди толпились в отдалении, как бы в страхе. Сидели мы долго, хотелось есть и кто-то угостил нас пряником. Стало немного веселее. Уже на кладбище приехала мать, она плакала и вскоре уехала. Я не плакал, но когда гроб начали закидывать землей, взахлеб разрыдался. Почему я так горько плакал, я и сейчас не могу обьяснить. Отца я не знал и не страдал безотцовщиной. Отца и мать мне заменяла моя бабушка, звал я ее Матяленька (мама старенькая). Когда я еще не ходил в школу, мы с ней путешествовали по родственникам. Автобусного сообщения тогда еще не было и мы ездили на перекладных. Она отправляла меня договариваться к шоферам, чтобы взяли на с бабушкой на попутку. В большинсве случаев это срабатывало. Хотя какая она была бабушка, когда мне было 5 лет, ей исполнилось только 49. Она была маленкого роста 1,48, пухленькая и сколько ее помню, выглядела она всегда, как старушка. Когда она умирала, уже агонируя, взглянула на меня.Она как-бы потянулась ко мне и я больше почувствовал, чем услышал, как она произнесла моё имя,Валерочка.
Продолжение следует.
Продолжение следует.
вторник, 20 января 2015
Оля сказала: "Вот у меня из далекого прошлого остался сливочник и хирургические ножницы. А почему у тебя ничего не осталось?" Я начал ей рассказывать. Немного послушав, предложила: "А ты напиши, будет интересно почитать".
Вот и вся предыстория этой записи.
Мы жили втроем: я, моя мать и бабушка (материна мать). Раньше мы жили с отцом в шикарной квартире с высоченными потолками, но мать от отца ушла, потому что он болел туберкулёзом, но соблюдать правила гигиены он не собирался, потому что считал, что в тубдиспансер можно ходить всей семьей. Понятно, что мать с ним не согласилась. Пару лет мотались по комуналкам и бабушка настояла, чтобы мы купили дом. На целый дом денег не нашлось, хотя было продано все, что готовы были на базаре у нас купить и мы купили недостроенный дом с времянкой. Отважится купить недостроенный дом двум женщинам помогло ёще то, что бабушкин племянник, дядя Ваня заверил:"Тётя Катя, дом я тебе построю". Он был прорабом на стройке, приворовывал строй материал и единственное, что он сделал, вывел стены.
Но самое главное, у нас появился собственный клочок земли на корторой можно было разводить огород. Баба Катя была умелая огородница. У нее росло все. Огурцы на навозной гряде, помидоры, редиска и лук. Возле туалета разросся укроп. После голодной городской жизни, где маленькая помидорка на базаре стоила рубль, я уходил на огород и ел, ел все, укроп, помидоры, огурцы, редиску,шипал перышки лука, приворовывал викторию, бабушка запрещала трогать викторию, говорила: "Зима длинная, она все сьест."В недостроенном доме вырыли погреб, в котором стояла бочка капусты, бочка помидор и бочка огурцов, а еще там была картошка и свекла, в песке пряталась морковка. А еще у нас появились куры, к весне бабушка купила поросюшку. Зиму уже было что на стол поставить. Варенную картошку и квашенную капусту с луком заправленную подсолнечным маслом я и сейчас люблю.
Но недостроенный дом требовал мужских рук и денег . Скоро у меня появился отчим. Он то и достроил дом.
Мы еще долго очухивались после постройки дома и первой покупкой в дом в 1961 году был телевизор ТЭМП-3. Именно с этого года семья стала что-то приобретать, но еще много прошло времени пока в доме появился первый сливочник.
Продолжение следует.
Вот и вся предыстория этой записи.
Мы жили втроем: я, моя мать и бабушка (материна мать). Раньше мы жили с отцом в шикарной квартире с высоченными потолками, но мать от отца ушла, потому что он болел туберкулёзом, но соблюдать правила гигиены он не собирался, потому что считал, что в тубдиспансер можно ходить всей семьей. Понятно, что мать с ним не согласилась. Пару лет мотались по комуналкам и бабушка настояла, чтобы мы купили дом. На целый дом денег не нашлось, хотя было продано все, что готовы были на базаре у нас купить и мы купили недостроенный дом с времянкой. Отважится купить недостроенный дом двум женщинам помогло ёще то, что бабушкин племянник, дядя Ваня заверил:"Тётя Катя, дом я тебе построю". Он был прорабом на стройке, приворовывал строй материал и единственное, что он сделал, вывел стены.
Но самое главное, у нас появился собственный клочок земли на корторой можно было разводить огород. Баба Катя была умелая огородница. У нее росло все. Огурцы на навозной гряде, помидоры, редиска и лук. Возле туалета разросся укроп. После голодной городской жизни, где маленькая помидорка на базаре стоила рубль, я уходил на огород и ел, ел все, укроп, помидоры, огурцы, редиску,шипал перышки лука, приворовывал викторию, бабушка запрещала трогать викторию, говорила: "Зима длинная, она все сьест."В недостроенном доме вырыли погреб, в котором стояла бочка капусты, бочка помидор и бочка огурцов, а еще там была картошка и свекла, в песке пряталась морковка. А еще у нас появились куры, к весне бабушка купила поросюшку. Зиму уже было что на стол поставить. Варенную картошку и квашенную капусту с луком заправленную подсолнечным маслом я и сейчас люблю.
Но недостроенный дом требовал мужских рук и денег . Скоро у меня появился отчим. Он то и достроил дом.
Мы еще долго очухивались после постройки дома и первой покупкой в дом в 1961 году был телевизор ТЭМП-3. Именно с этого года семья стала что-то приобретать, но еще много прошло времени пока в доме появился первый сливочник.
Продолжение следует.
понедельник, 19 января 2015
Из большого количества песен этой группы понравилась только эта песня. Может был недостаточно прилежен в поиске. Вполне возможно.
"Romans"
"Romans"